Дженни Брентон
Домой мы попадаем к обеду. На крыльце с непроницаемым лицом нас встречает Мелони. Она коротко улыбается брату и критично осматривает мои вещи.
- Дженни, ступай наверх. Через пятнадцать минут жду тебя в столовой. Эми, ты тоже, пожалуйста, не задерживайся.
В немалом удивлении я бреду в свою комнату. Столько лет я завтракала, обедала и ужинала здесь, что теперь не могу поверить услышанному. Ровно через пятнадцать минут, умывшаяся и переодевшаяся, я робко появляюсь на пороге столовой. Кажется, это какое-то недоразумение.
Место во главе стола пусто. С тех пор, как началась выборная кампания, отца редко можно увидеть дома. По левую руку сидит Эмеральд, задумчиво комкающий салфетку. Справа – Мелони. Стул возле нее отодвинут, рядом стоит дополнительный прибор. Все сомнения пропадают. Я понимаю, что отныне - это мое место.
С трепетом я усаживаюсь рядом с сестрой, еще до конца не понимая, почему мне оказана такая честь. Оттого ли, что я больше не ребенок. Или оттого, что с волшебницей не зазорно сидеть за одним столом.
Мои размышления прерываются, когда я вижу перед собой огромное количество неизвестно зачем нужных ножей, вилок, ложек и еще чего-то. Давно уже ни с чем подобным мне не доводилось сталкиваться. Я украдкой подсматриваю за сестрой, стараясь копировать ее действия.
Конечно, это не ускользает от ее внимания. Она хмурится, но вместо замечания, выдает:
- А где твоя сова, Дженни?
Вилка замирает в моей руке.
- Ее нет среди твоих вещей. И ты ни разу не присылала ее домой, - неумолимо продолжает Мелони.
- Она улетела, - негромко отзываюсь я, уставившись в тарелку.
- Что?
- Она улетела.
- Дженни, я не глухая. Что значит «она улетела»?
В глазах брата вспыхивает неожиданный интерес, но он предпочитает до поры не вмешиваться.
- Я открыла клетку в совятне. И она улетела. В лес. И… и больше я ее не видела.
Эмеральд внезапно разражается хохотом. Сестра бросает на него гневный взгляд, и снова обращается ко мне:
- Но… этого не может быть. Дженни, ты уверена?
Брат и не думает униматься. Он пытается говорить сквозь смех:
- Сова… бельгийская…очень… умная…Двейн… ох, это великолепно!
- Эмеральд! – грозно произносит сестра. – Дженни…
С минуту она смотрит на потупившуюся меня, соображая, как поступить.
- Больше никогда ничего у меня не проси купить.
Я киваю, радуясь про себя тому, что могло быть и хуже.
Но Эмеральд не готов так быстро отказаться от развеселившей его новости.
- Оставь, Мелони, Дженни тут ни при чем. Она же не виновата, что Двейн такой болван.
На его лице сияет весьма довольная улыбка.
- Эмеральд! Сова была…
Но брат обрывает ее, не дослушав.
- О, да! Сова была бель-гий-ской! Очень редкая. Очень умная. Такая же, как и тот, кто ее порекомендовал тебе!
Он опять хохочет.
- Мел… напомни мне… при встрече поблагодарить… Двейна… за такую чудесную птицу… Мерлин, я давно так не смеялся!
- Только попробуй! – в голосе сестры звучит тихая угроза.
Брат перестает смеяться, кривится, словно съел целый лимон, и возвращается к своей тарелке.
Какое-то время мы едим в молчании. Затем все таким же непробиваемо ровным тоном Мелони спрашивает:
- Ты помнишь, что послезавтра мы идем к Уинслоу?
Напоминание не встречает у брата никакого энтузиазма, и он никак не реагирует на слова сестры.
- Эми!
Он поднимает глаза и недовольно бурчит.
- Да, помню.
- Ты прочел книгу, которую тебе дала Присцилла ?
Эмеральд долго рассматривает потолок, но терпение Мелони, кажется, безграничным.
- Нет, - наконец, отвечает он, по-прежнему не глядя на сестру.
- Почему?
Вместо ответа брат неопределенно хмыкает, что, по его мнению, должно все объяснить. Но Мелони не унимается:
- Эмеральд! Что за манеры! Я, кажется, нормальным человеческим языком тебя спросила.
Брат в сердцах швыряет на пол салфетку.
- Да не могу я! Я, когда вижу эту проклятую латынь… со мной делается каталептический припадок… Мел, ты же знаешь, как я не выношу эти языки! А латынь, так я просто не-на-ви-жу!
- Я знаю, - по-прежнему спокойно отзывается сестра. – Но я также знаю, что ты обещал эту книгу прочесть. Что ты теперь скажешь Присцилле? И что она о тебе подумает?
Брат нервно пожимает плечом.
- Да мне плевать, что она обо мне подумает! Вы мне уже все уши прожужжали: Присцилла то, Присцилла это…
Сестра вздыхает, словно вынуждена общаться с крайне неразумным ребенком, которому вновь и вновь приходится повторять очевидные истины.
- Эми, ты не хуже меня понимаешь, как важно, чтобы вы с ней нашли общий язык…
Брат опять перебивает ее.
- Мерлин, Мел, да она же ужасна! Она глупа и занудна! Она невыносима! И у нее толстые руки!
Последний аргумент вызывает у Мелони легкую улыбку.
- Ты не прав. Она вовсе не ужасна. Она милая девочка. Очень начитанная и скромная. У нее великолепные манеры. И сам знаешь, какая родословная. И ты не хуже моего знаешь, что уже несколько человек сватались к ней. В том числе и кое-кто из твоих друзей. И она им отказала. А вот ты ей понравился.
- С чего ты взяла, что я ей понравился? – угрюмо произносит брат, хотя в его голосе уже появилась легкая заинтересованность.
- Она спрашивала о тебе у Китти, а Китти рассказала мне…
Брат презрительно хмыкает.
- Обычные женские сплетни!
Мелони невозмутимо пожимает плечами.
- Не хочешь, не слушай.
- Нет-нет, подожди! Мне… интересно. Правда. Так что она обо мне говорила?
Мелони смотри на брата, и в какой-то момент мне кажется, что она готова рассмеяться. Но она сохраняет серьезность.
- Что ты очень интересный молодой человек. И у тебя красивые глаза.
Эмеральд неуверенно улыбается.
- Может, она и не так глупа…
- Вот видишь. А еще она чудесно поет. И… у нее совсем не толстые руки.
Лицо брата снова мрачнеет. Он тихо произносит:
- Мел, если меня сейчас уже тошнит от нее… Через год я ее задушу.
Сестра хмурится.
- Не говори глупости, Эми. Во-первых, через год, в лучшем случае, только объявят о вашей помолвке. Во-вторых… во-вторых, ты даже не делаешь никакой попытки найти с ней общий язык. Если бы ты чуть больше времени проводил с ней, вместо того, чтобы сбегать со своими дружками…
Глаза брата вспыхивают недобрым огнем. Он зло выплевывает прямо в лицо Мелони:
- Конечно! Я знаю, почему ты хочешь поскорей меня женить! Потому что отец не позволит тебе раньше выйти замуж за твоего драгоценного придурка!
Но Мелони стоически спокойна. Кажется, она уже не первый раз наблюдает подобные сцены.
- Это не так, Эмеральд.
- Что?! Что не так? – брат откидывается на спинку стула.
- Да, я выйду замуж только после того, как ты женишься. И обзаведешься наследником. Но это не значит, что я хочу женить тебя на первой попавшейся девице. Если хочешь знать…
Эмеральд опять прерывает ее. В сравнении с ее сдержанностью, он похож на готовый взорваться котел.
- Прекрасно! Волшебно! Присцилла? Пусть будет Присцилла! Я женюсь на ней! Хотя бы только ради того, чтобы не видеть вас больше!
Мелони едва удерживает снисходительную улыбку.
- Это вряд ли. Ты приведешь свою жену в этот дом, и вы будете жить здесь, как и положено семье наследника рода. А я…
Она недоговаривает и долго смотрит в глаза брату. И он сникает.
- Эми, это будет нескоро, - мягко произносит сестра в утешение. – Хочешь, я прочту эту книгу и перескажу тебе, о чем она?
Брат кивает. Больше за столом не произносится ни слова.
Я застаю их вечером в гостиной. Эмеральд растянулся на диване. Его голова лежит на коленях сестры, глаза прикрыты. Похоже, что он дремлет. Мелони держит в руке книгу, бегло читает и тут же переводит вслух.
Я замираю у двери. Отчего-то совершенно не хочется их тревожить сейчас.
После очередного абзаца, когда сестра замолкает, Эмеральд открывает глаза и неожиданно спрашивает:
- Думаешь, она бы тоже этого хотела?
- Кто? – не сразу понимает Мелони.
- Мама.
Взгляд сестры тут же поднимается к большому портрету матери. Повисает молчание. Наконец, она опускает глаза и видит, что Эмеральд неотрывно смотрит на нее. Я понимаю, что Мелони давно уже заменила ему мать.
Рука сестры вздрагивает и опускается на голову брата. Она ласково гладит его по волосам.
- Мой бедный мальчик, - негромко вырывается у нее.
Эмеральд ловит ее руку и порывисто прижимается к ней щекой. С отчаянием в голосе он выдыхает:
- Ох, Мел… Мел, мне никто не нужен... Кроме тебя…
- Дженни, ступай наверх. Через пятнадцать минут жду тебя в столовой. Эми, ты тоже, пожалуйста, не задерживайся.
В немалом удивлении я бреду в свою комнату. Столько лет я завтракала, обедала и ужинала здесь, что теперь не могу поверить услышанному. Ровно через пятнадцать минут, умывшаяся и переодевшаяся, я робко появляюсь на пороге столовой. Кажется, это какое-то недоразумение.
Место во главе стола пусто. С тех пор, как началась выборная кампания, отца редко можно увидеть дома. По левую руку сидит Эмеральд, задумчиво комкающий салфетку. Справа – Мелони. Стул возле нее отодвинут, рядом стоит дополнительный прибор. Все сомнения пропадают. Я понимаю, что отныне - это мое место.
С трепетом я усаживаюсь рядом с сестрой, еще до конца не понимая, почему мне оказана такая честь. Оттого ли, что я больше не ребенок. Или оттого, что с волшебницей не зазорно сидеть за одним столом.
Мои размышления прерываются, когда я вижу перед собой огромное количество неизвестно зачем нужных ножей, вилок, ложек и еще чего-то. Давно уже ни с чем подобным мне не доводилось сталкиваться. Я украдкой подсматриваю за сестрой, стараясь копировать ее действия.
Конечно, это не ускользает от ее внимания. Она хмурится, но вместо замечания, выдает:
- А где твоя сова, Дженни?
Вилка замирает в моей руке.
- Ее нет среди твоих вещей. И ты ни разу не присылала ее домой, - неумолимо продолжает Мелони.
- Она улетела, - негромко отзываюсь я, уставившись в тарелку.
- Что?
- Она улетела.
- Дженни, я не глухая. Что значит «она улетела»?
В глазах брата вспыхивает неожиданный интерес, но он предпочитает до поры не вмешиваться.
- Я открыла клетку в совятне. И она улетела. В лес. И… и больше я ее не видела.
Эмеральд внезапно разражается хохотом. Сестра бросает на него гневный взгляд, и снова обращается ко мне:
- Но… этого не может быть. Дженни, ты уверена?
Брат и не думает униматься. Он пытается говорить сквозь смех:
- Сова… бельгийская…очень… умная…Двейн… ох, это великолепно!
- Эмеральд! – грозно произносит сестра. – Дженни…
С минуту она смотрит на потупившуюся меня, соображая, как поступить.
- Больше никогда ничего у меня не проси купить.
Я киваю, радуясь про себя тому, что могло быть и хуже.
Но Эмеральд не готов так быстро отказаться от развеселившей его новости.
- Оставь, Мелони, Дженни тут ни при чем. Она же не виновата, что Двейн такой болван.
На его лице сияет весьма довольная улыбка.
- Эмеральд! Сова была…
Но брат обрывает ее, не дослушав.
- О, да! Сова была бель-гий-ской! Очень редкая. Очень умная. Такая же, как и тот, кто ее порекомендовал тебе!
Он опять хохочет.
- Мел… напомни мне… при встрече поблагодарить… Двейна… за такую чудесную птицу… Мерлин, я давно так не смеялся!
- Только попробуй! – в голосе сестры звучит тихая угроза.
Брат перестает смеяться, кривится, словно съел целый лимон, и возвращается к своей тарелке.
Какое-то время мы едим в молчании. Затем все таким же непробиваемо ровным тоном Мелони спрашивает:
- Ты помнишь, что послезавтра мы идем к Уинслоу?
Напоминание не встречает у брата никакого энтузиазма, и он никак не реагирует на слова сестры.
- Эми!
Он поднимает глаза и недовольно бурчит.
- Да, помню.
- Ты прочел книгу, которую тебе дала Присцилла ?
Эмеральд долго рассматривает потолок, но терпение Мелони, кажется, безграничным.
- Нет, - наконец, отвечает он, по-прежнему не глядя на сестру.
- Почему?
Вместо ответа брат неопределенно хмыкает, что, по его мнению, должно все объяснить. Но Мелони не унимается:
- Эмеральд! Что за манеры! Я, кажется, нормальным человеческим языком тебя спросила.
Брат в сердцах швыряет на пол салфетку.
- Да не могу я! Я, когда вижу эту проклятую латынь… со мной делается каталептический припадок… Мел, ты же знаешь, как я не выношу эти языки! А латынь, так я просто не-на-ви-жу!
- Я знаю, - по-прежнему спокойно отзывается сестра. – Но я также знаю, что ты обещал эту книгу прочесть. Что ты теперь скажешь Присцилле? И что она о тебе подумает?
Брат нервно пожимает плечом.
- Да мне плевать, что она обо мне подумает! Вы мне уже все уши прожужжали: Присцилла то, Присцилла это…
Сестра вздыхает, словно вынуждена общаться с крайне неразумным ребенком, которому вновь и вновь приходится повторять очевидные истины.
- Эми, ты не хуже меня понимаешь, как важно, чтобы вы с ней нашли общий язык…
Брат опять перебивает ее.
- Мерлин, Мел, да она же ужасна! Она глупа и занудна! Она невыносима! И у нее толстые руки!
Последний аргумент вызывает у Мелони легкую улыбку.
- Ты не прав. Она вовсе не ужасна. Она милая девочка. Очень начитанная и скромная. У нее великолепные манеры. И сам знаешь, какая родословная. И ты не хуже моего знаешь, что уже несколько человек сватались к ней. В том числе и кое-кто из твоих друзей. И она им отказала. А вот ты ей понравился.
- С чего ты взяла, что я ей понравился? – угрюмо произносит брат, хотя в его голосе уже появилась легкая заинтересованность.
- Она спрашивала о тебе у Китти, а Китти рассказала мне…
Брат презрительно хмыкает.
- Обычные женские сплетни!
Мелони невозмутимо пожимает плечами.
- Не хочешь, не слушай.
- Нет-нет, подожди! Мне… интересно. Правда. Так что она обо мне говорила?
Мелони смотри на брата, и в какой-то момент мне кажется, что она готова рассмеяться. Но она сохраняет серьезность.
- Что ты очень интересный молодой человек. И у тебя красивые глаза.
Эмеральд неуверенно улыбается.
- Может, она и не так глупа…
- Вот видишь. А еще она чудесно поет. И… у нее совсем не толстые руки.
Лицо брата снова мрачнеет. Он тихо произносит:
- Мел, если меня сейчас уже тошнит от нее… Через год я ее задушу.
Сестра хмурится.
- Не говори глупости, Эми. Во-первых, через год, в лучшем случае, только объявят о вашей помолвке. Во-вторых… во-вторых, ты даже не делаешь никакой попытки найти с ней общий язык. Если бы ты чуть больше времени проводил с ней, вместо того, чтобы сбегать со своими дружками…
Глаза брата вспыхивают недобрым огнем. Он зло выплевывает прямо в лицо Мелони:
- Конечно! Я знаю, почему ты хочешь поскорей меня женить! Потому что отец не позволит тебе раньше выйти замуж за твоего драгоценного придурка!
Но Мелони стоически спокойна. Кажется, она уже не первый раз наблюдает подобные сцены.
- Это не так, Эмеральд.
- Что?! Что не так? – брат откидывается на спинку стула.
- Да, я выйду замуж только после того, как ты женишься. И обзаведешься наследником. Но это не значит, что я хочу женить тебя на первой попавшейся девице. Если хочешь знать…
Эмеральд опять прерывает ее. В сравнении с ее сдержанностью, он похож на готовый взорваться котел.
- Прекрасно! Волшебно! Присцилла? Пусть будет Присцилла! Я женюсь на ней! Хотя бы только ради того, чтобы не видеть вас больше!
Мелони едва удерживает снисходительную улыбку.
- Это вряд ли. Ты приведешь свою жену в этот дом, и вы будете жить здесь, как и положено семье наследника рода. А я…
Она недоговаривает и долго смотрит в глаза брату. И он сникает.
- Эми, это будет нескоро, - мягко произносит сестра в утешение. – Хочешь, я прочту эту книгу и перескажу тебе, о чем она?
Брат кивает. Больше за столом не произносится ни слова.
Я застаю их вечером в гостиной. Эмеральд растянулся на диване. Его голова лежит на коленях сестры, глаза прикрыты. Похоже, что он дремлет. Мелони держит в руке книгу, бегло читает и тут же переводит вслух.
Я замираю у двери. Отчего-то совершенно не хочется их тревожить сейчас.
После очередного абзаца, когда сестра замолкает, Эмеральд открывает глаза и неожиданно спрашивает:
- Думаешь, она бы тоже этого хотела?
- Кто? – не сразу понимает Мелони.
- Мама.
Взгляд сестры тут же поднимается к большому портрету матери. Повисает молчание. Наконец, она опускает глаза и видит, что Эмеральд неотрывно смотрит на нее. Я понимаю, что Мелони давно уже заменила ему мать.
Рука сестры вздрагивает и опускается на голову брата. Она ласково гладит его по волосам.
- Мой бедный мальчик, - негромко вырывается у нее.
Эмеральд ловит ее руку и порывисто прижимается к ней щекой. С отчаянием в голосе он выдыхает:
- Ох, Мел… Мел, мне никто не нужен... Кроме тебя…